Салим Маджд — один из немногих американцев, оказавшихся в Беларуси не для трансфера на следующий рейс и не любопытства ради. Инвестор из Кремниевой долины уже седьмой год прилетает в нашу страну и занимается развитием IT-компаний. Он знаком с мировыми лидерами индустрии, включая Илона Маска, и смотрит на нашу страну непредвзято: в отличие от туристов, которые как по шпаргалке говорят «у вас чисто и дороги широкие», Салим довольно жестко оценивает белорусские реалии.
Инвестор сотрудничает с BLAKIT — не путать с производителем текстильных изделий «Блакiт». Компания занимается разработкой мобильных приложений для сторонних заказчиков. Салим вновь прилетел в Беларусь по рабочим вопросам и согласился поговорить с Onliner.by.
— Почему после Кремниевой долины обратили внимание на Беларусь?
— О Беларуси почти не знают, и хорошие специалисты еще не утекли за рубеж. Я приехал сюда после того, как два или три года проработал в Киеве: маленькая команда тогда разрослась до большой компании. Студия стала настолько крупной, что я уже не мог позволить ее себе. Но мне понравилась рабочая культура в Восточной Европе: здесь совсем не так ведут дела, как, например, в Индии.
«Беларусь — как хороший темный шоколад. Сперва вкус странный, но если распробовать, то он очень даже понравится»
— В чем разница?
— Попробую объяснить. Говоришь индийской команде: «Мне нужна коробка». Они берут и делают ее, а потом выясняется, что размеры коробки не подходят под нужный вам товар. Приходишь к российским инженерам, и их первый вопрос — «зачем она тебе?». Отвечаю: «Ну, хочу стоять на ней». И они сразу: «Ага, значит, нужно учитывать вес». Мне это очень нравится: специалисты в Восточной Европе могут спорить с заказчиком, настаивать на своей позиции, что несвойственно для Индии.
Поскольку мне понравилось работать в Украине, я решил найти какую-нибудь страну поблизости. Открыл карту — так, что это за Беларусь? Связался с местным разработчиком, мы пообщались, и я решил приехать. Помню свой первый приезд: февраль 2010-го, холодно, солнца нет, угрюмые прохожие. Мне жутко не понравилось: вообще не понимал, как люди могут жить здесь.
Но постепенно я понял, что Беларусь — как хороший темный шоколад. Он ведь не сладкий, сперва кажется очень странным на вкус. Но если распробовать, то он очень даже понравится. В стране есть какой-то шарм.
— Каковы основные отличия в IT-бизнесе Беларуси и США?
— Самая большая разница — культурная. Я только со временем понял, что здесь бизнес ведут с хмурым лицом: если будешь улыбаться и шутить, тебя не воспримут всерьез. Но в США на этом все построено, одно из главных правил ведения дел — быть раскованным, держаться непринужденно.
Все молодые IT-компании Беларуси не понимают устройство бизнеса. Они считают, что продают продукт. Но на самом деле им нужно думать о продаже отношений. Ведь решение покупают один раз, а надежные контакты остаются надолго. Нужно выстраивать отношения: важно понимать, что инвестор может вам доверять, что вы справитесь с задачами.
— До приезда в Беларусь слышали что-нибудь о стране?
— Нет, абсолютно ничего. Я прочитал о Беларуси и увидел, что столица — Минск. В США про Минск знают только те, кто смотрит сериал «Друзья» [в ситкоме Минск упоминается, но создатели шоу отчего-то уверены, что это город в России. — Прим. Onliner.by]. Ваша страна до сих пор остается малоизвестной. Возможно, в Европе о ней слышало больше людей, но в Штатах — практически никто.
— Какое сложилось мнение о белорусских разработчиках?
— Я работал с сильными специалистами в США, Украине, но могу точно сказать, что теперешняя команда — лучшая. Да, я могу найти таких же профессионалов в Штатах, но просто не потяну их.
— В Беларуси разработчики медицинских проектов говорят, что сложно получить финансирование. Ситуация в США такая же?
— На мой взгляд, медицинских стартапов вообще не существует как таковых. Давайте разделим такие проекты на три типа. Первый — какие-то медицинские устройства, тренажеры. Второй — фармацевтика, что вообще тяжело назвать стартапом. Обычно они представлены миллиардными корпорациями. Допустим, вы разработали новое лекарство. Представьте, какие деньги нужны на исследования, получение лицензии для продажи, рекламу — ведь необходимо убедить пациентов и врачей, что ваш препарат лучше прежнего.
Третий тип — решения для повышения эффективности работы врачей либо улучшения лечения пациентов. Сюда же я отношу фитнес-трекеры и смарт-часы. Думаю, единственное, что сейчас реально создать, — проект для третьей категории. Это продукты для самой широкой аудитории.
— Создается впечатление, что производители фитнес-гаджетов не знают, как дальше развиваться: все устройства в основном делают одно и то же. Что дальше будет с этим направлением?
— Вообще, все товары можно разделить на три категории: конфеты (что-то типа игрушек), витамины (вроде и делают хорошо, но реальной пользы мало) и таблетки (настоящая помощь). На данный момент смарт-часы — это «витамины». Компания Apple, например, явно собирается идти в сторону «таблеток»: поговаривают, что в новой версии появится глюкометр, а это очень важно для людей с диабетом.
— Говорят, вы подружились с Илоном Маском?
— Ну, мы не прямо друзья, но пару раз виделись и общались. Илон жил в общежитии Пенсильванского университета с основателем бизнес-инкубатора Founder Institute. А я с ним знаком, и в Кремниевой долине заодно удалось несколько раз поговорить с Маском.
«При наличии финансирования — да, Маск отправит человека на Марс»
— Недавно Маск говорил, что искусственный интеллект представляет серьезную угрозу человечеству. Согласны с ним?
— Уже поздно делать такие заявления. Да, ИИ станет проблемой во многих сферах, и я не имею в виду сценарий конца света в стиле «Терминатора». Людям нужна работа по двум причинам: обеспечивать себя и семью, а также обосновывать цель своей жизни.
А теперь представьте, что у людей отберет работу ИИ. Какой выход? В Беларуси, насколько я знаю, эту проблему легко решить: у вас много фермеров — люди разводят животных, выращивают плоды. Это решит вопрос с пропитанием и выживанием, но не смыслом жизни. Нужно придумать нечто, что вернет цель нашему существованию.
— Похоже, главная цель Маска — полет человека на Марс. На ваш взгляд как ученого, а не космического мечтателя — это возможно?
— Давайте уточним: будет ли это вообще реально или получится ли за какой-то определенный период?
— Допустим, в ближайшие 10—15 лет.
— Через 10 лет — нет, не выйдет. Смотрите: Маск основал SpaceX 15 лет назад. И сколько было неудач, пока его ракеты полетели как надо. Теперь это пройденный этап: Falcon 9 регулярно доставляет спутники в космос. А ведь технология не новая: еще 40 лет назад в Казахстане Советский Союз запускал спутники. Заметьте, это только первый шаг, и на него потрачено столько времени. Дальше будет еще сложнее.
— А через 20 лет?
— При наличии финансирования — да, Маск отправит человека на Марс. Но, вероятно, это будет билет в один конец. Он ведь говорил, что хочет умереть на Марсе. Вдруг так и случится?
— Другой проект Маска — Tesla. Компания уделяет много внимания ИИ. Как можно решить этические проблемы при использовании этой технологии? Допустим, машина на автопилоте сбивает человека.
— Один из моих друзей работает в крупной автомобильной компании, и мы часто рассуждаем об этом. Главная проблема — не в автопилотах, а в людях. Если на дорогах одновременно будут и живые водители, и машины на автопилоте, проблем не избежать. Их нужно разделять.
Люди не следуют правилам, в то время как ИИ обязан соблюдать ПДД и не может нарушить. Необходимо переделывать всю инфраструктуру, чтобы транспорт на автопилоте не пересекался с обычными машинами. Дело в психологии: увидев автомобиль под управлением ИИ, захочется опередить его, где-то подрезать. К слову, я ездил за рулем во многих странах и точно говорю — в Беларуси лучшие водители.
— Производство многих вещей автоматизировано, но ручной труд все равно ценится выше: премиальные часы и эксклюзивные машины обычно собирают люди. Как можно это объяснить?
— Дело не в том, кто или что собирает. На любом рынке продают различные украшения, сделанные вручную, но они не стоят больших денег. Загвоздка в цепочке поставщиков, которая увеличивает стоимость товара, и позиционировании бренда. Ведь что такое бриллиант? Обычный алмаз, который, между прочим, выглядит паршиво. Но кто-то придумал сделать из него желанное украшение.
Гляньте на биткоин — это искусственный продукт, но как он растет в цене. А знаете почему? Из-за лимитированного количества. Однажды будет выпущен последний биткоин, создать новые окажется просто невозможно. Это все знают, и пытаются сейчас купить.
«Криптовалюта — как порнография: она популярна, но не публична»
Хороший пример — картины. Ценность Пикассо в том, что его новых работ нет и не будет. Их фиксированное количество, отсюда и стоимость картин в десятки миллионов долларов.
— Раз уж про биткоины заговорили: что будет с криптовалютами дальше?
— Криптовалюта — как порнография: она популярна, но не публична. Я никогда не думал, что биткоин вырастет до таких масштабов. Ведь в чем «фишка»: любой, включая меня и вас, может создать криптовалюту. По этой причине мне казалось, что биткоин получит только локальное распространение. Биткоин стал своего рода брендом, а ограниченность лишь увеличивает цену. В этом его главная ценность. Например, мы в Штатах можем вечно печатать доллары, но с криптовалютой такой сценарий не пройдет. Опасность в том, что на финансовом рынке есть много крупных игроков, которые попытаются помешать развитию биткоина и других подобных валют.
— Как сделать Беларусь более современной, прогрессивной страной?
— Прогресс ради прогресса — это плохо. Представим Беларусь как маленькую компанию. Появился новый тренд, вы сразу инвестируете в его внедрение — и теряете из виду остальные сферы. А тренд в итоге пройдет. И что тогда? Проблема Беларуси совсем не в технологиях. Она в культуре.
— То есть?
— Думаю, дело или в религии, или в наследии Советского Союза. Люди ждут указания сверху: ты должен что-то сделать. Сами они ничего не решают, не умеют брать ответственность. В Беларуси не развита сфера услуг и культура взаимопомощи. Прилетаешь в, например, Таиланд — все готовы помочь туристу. И людям не нужен подписанный главой страны закон, обязывающий жителей это делать.
Белорусы часто спрашивают меня, что я думаю о вашей стране. Мне она кажется российской деревней. Во-первых, это размеры. Во-вторых, речь опять о культуре — она сельская у большинства населения. Это приводит к неспособности людей думать о себе. Я говорю не о всех белорусах, но о многих.
Допустим, я хочу что-то сделать. Гарантирую, первый вопрос будет — не «что это улучшит?» или «как это поможет?», а «почему?». Люди не хотят думать о новом, они привыкли к чему-то одному.
Беларусь не может выбрать между Россией и Европой. А зачем это делать? Идите своим путем. Вот есть улица на Немиге, где много заведений. Явная попытка копирования восточноевропейских баров и клубов. У вас в самом деле считают это классным? То же самое я видел в Будапеште. Честно: между Будапештом и Минском я выберу первый город. Нельзя мыслить копированием других мест, делайте что-то свое. А сейчас стране мешает менталитет.
Ноутбуки в каталоге Onliner.by
Читайте также:
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by
