«Почему ты вложился в компанию, основатель которой сейчас за решеткой?» Инвестор MakeML об IT-Беларуси и инвестклимате

14 152
17 апреля 2021 в 10:00
Автор: Станислав Иванейко. Фото: pexels.com

«Почему ты вложился в компанию, основатель которой сейчас за решеткой?» Инвестор MakeML об IT-Беларуси и инвестклимате

Автор: Станислав Иванейко. Фото: pexels.com

Инвестор Джан Сарачоглу давно работает с белорусскими стартапами. Все началось с FriendlyData. Вложения в проект обернулись скорым «экзитом»: компанию купила корпорация ServiceNow. Затем Джан обратил внимание еще на один проект, связанный с искусственным интеллектом, — MakeML. Но здесь ситуация оказалась не столь позитивной: CEO компании Алексей Коротков проходит обвиняемым по уголовному делу (ему вменяются призывы к массовым акциям протеста и действия, грубо нарушающие общественный порядок). В интервью Onliner Джан Сарачоглу рассказал, что это может скверно повлиять на его репутацию, а также о том, как устроен мир IT-инвестиций в целом.


«Внимание привлекла сделка Google по приобретению AIMatter»

— Как и почему вы заинтересовались белорусским IT-бизнесом?

— Я начал исследовать белорусский рынок в 2017 году: участвовал в ивентах, которые организовывал бизнес-клуб на Фабрициуса, выступал на мероприятиях, проводил тренинги для стартапов и инвесторов, был в Минске множество раз. И в начале 2018 года я инвестировал в FriendlyData, которую затем приобрела ServiceNow. Это была хорошая, успешная история. И на этой основе я решил инвестировать еще в одну белорусскую компанию — MakeML. Здесь возникли проблемы в том плане, что идет суд над CEO компании Алексеем Коротковым.

Что мне нравится в Беларуси и почему я вообще обратил на нее внимание? Во-первых, в стране есть талантливые программисты, которые востребованы наиболее продвинутыми экономиками для аутсорсинга. И это, на мой взгляд, очень хороший знак. Во-вторых, мое внимание привлекла сделка Google по приобретению AIMatter (IT-компания Юрия Мельничека. — Прим. Onliner). Я подумал, что раз прошла первая сделка с участием столь крупного игрока рынка, то Беларусь, должно быть, имеет много проектов в области искусственного интеллекта, машинного обучения. А для молодых талантливых программистов подобные сделки могут стать своего рода вдохновением, и рынок сосредоточится на ИИ. По этой причине я инвестировал в FriendlyData и MakeML.

«Я в затруднении»

— Сейчас вы по-прежнему настроены инвестировать в белорусские компании?

— Я собираю средства для новых инвестиций. Беларусь была одним из моих главных рынков [для поиска стартапов]. Но когда ты собираешь деньги как инвестор, у тебя есть «список достижений»: в какие стартапы я инвестировал, какие у них успехи, сколько было «экзитов» и сколько на этом было заработано. Ведь я собираю деньги с людей, вкладываю их в проекты по своему выбору, а затем должен отчитаться, насколько успешно все прошло. Это своего рода экзамен для инвестора.

В моем портфолио 17 компаний, и одна из них — MakeML — по-прежнему находится в моем «экзаменационном листе». Мне нужно распределить компании по категориям: «экзиты», успешные компании, провальные проекты, закрывшиеся стартапы. Частные инвесторы и компании уделяют очень пристальное внимание этому списку, потому что он показывает твои успехи как инвестора.

Сейчас я в затруднении, потому как мы не знаем, что будет с MakeML. Это по-прежнему актив в моем портфолио, компания продолжает работу, у нее есть клиенты. Но меня могут заставить списать ее со счетов.

Дело в том, что я общаюсь примерно с 300 инвесторами со всего мира. Кто-то из них представляет финансовые институты, а кто-то частный инвестор. И мне придется объяснить им, почему я инвестировал в MakeML.

Будет очень тяжело убедить пару сотен инвесторов, что я по-прежнему считаю Беларусь важным рынком, только вот один из основателей моего портфельного проекта проходит по уголовному делу. Это тревожный звонок: в нашем бизнесе много переменных, и этика крайне важна.

Инвестировать в компанию, сооснователь которой оказался за решеткой, — это очень плохо для моей деловой репутации. Будет очень простой вопрос: «Почему ты вложился в компанию, основатель которой сейчас за решеткой?» И очень трудно объяснить, что он никого не убил, ничего не украл.

Я могу предположить, что инвесторы будут обходить Беларусь стороной, чтобы не оказаться в таком же положении, что и я.

Изображение носит иллюстративный характер. Источник: pexels.com

— Однако почти каждую неделю мы видим новости, что зарубежные фонды вкладывают деньги в белорусские компании. Почему это происходит, если все так напряженно, как вы говорите?

— Есть два типа компаний, в которые можно инвестировать. Один из них — аутсорсинговые компании. Они зарабатывают на предоставлении своих услуг, и возвраты вложений скорее среднесрочные. А второй тип — стартапы, и здесь игра идет на длинной дистанции: вложил деньги и ждешь. Думаю, все дело в том, что аутсорсинговых компаний ситуация коснулась не так сильно. Стартапы же, как мне кажется, находятся в другом положении.

И нужно учитывать: инвестиции идут именно в белорусские компании — или в белорусских основателей, которые живут за рубежом?

Для инвесторов и фондов существует два способа получения средств. Первый — DFI (Development Finance Institutions — финансовый институт развития. — Прим. Onliner). За ними стоят правительства, и они инвестируют в развивающиеся рынки, такие как Турция и Беларусь, либо в зарождающиеся рынки — например, в Южную Африку. Финансовые институты развития уделяют большое внимание изучению страны, с которой собираются работать. А второй способ привлечь деньги — частные инвесторы. И они уже больше смотрят не на какие-то политические события, а на правила игры. Такие инвесторы изучают предыдущий опыт: соблюдает ли страна те требования, которые сама же и установила.

— В какой-нибудь стране уже были сложности с этим?

— Если говорить о частных инвесторах, то они вкладывали огромные деньги в Китай. Это было до наступившего кризиса между Китаем и США. Инвесторы смотрели на законы и решили: окей, Китай придерживается своих правил в бизнес-сфере. И люди считали, что инвестировать в эту страну безопасно. А потом случился кризис отношений с США.

«В компаниях на ранней стадии заменить CEO невозможно»

— Допустим, вы нашли в Беларуси новую компанию с большим потенциалом для роста — условно, как MakeML или FriendlyData. Вы вложите в нее деньги?

— Как я уже говорил, я собираю средства для новых инвестиций. И пока ситуация с MakeML не прояснится, я просто не смогу убедить людей. Они скажут: «Окей, ты инвестировал в две компании. С одной из них в прошлом случилась „история успеха“, это хорошо. А сейчас основатель твоей компании в чем-то обвиняется. Как можно инвестировать в такого человека?» И сейчас мне нечем оправдаться.

— Можно ли заменить CEO MakeML? Ведь к самой компании вопросов нет.

— MakeML была проинвестирована на ранней посевной стадии, когда в ней было только два основателя. Будь компания уже более зрелой — например, на стадии А, — такой вариант мог бы быть. Но в компаниях ранней стадии это невозможно. Основатели MakeML — близкие друзья с детства, жили в одной квартире. Знаете «гаражную культуру» Кремниевой долины? Это метафора, которая означает, что людям в молодой компании крайне важно держаться вместе и работать вместе.

Но я не имею в виду, что Алексей — более привилегированный белорус, потому что он основатель стартапа. И хочу особо подчеркнуть: я уважаю суд любой страны и категорически против любого обсуждения разбирательства, пока оно еще не закончено.

То есть все зависит от стадии развития компании. Взять какого-нибудь гиганта вроде Amazon: Джефф Безос может отойти от дел — и ничего не изменится, потому что компания стала огромным живым организмом, который успешно функционирует. А с молодыми компаниями это не работает.

«Инвесторов интересует не политика, а юрисдикция»

— У Беларуси имидж IT-страны. Есть мнение, что он подорван: известно, что часть айтишников уехали, некоторые компании меняют юрисдикцию. Согласны, что имидж уже не тот?

— Имидж страны не так просто разрушить, причем его можно восстановить очень эффективно и в короткие сроки. Но опять же есть вопрос уважения страны к своим правилам. Я сам из Турции — в последние 50 лет здесь нездоровый политический климат, и это по-прежнему не самая политически стабильная страна. С этой точки зрения привлекать прямые зарубежные инвестиции тяжело. Сейчас мы видим изменения: инвесторов больше интересует не политическая ситуация, а юрисдикция, законодательная база. И главная проблема, по которой Турция теряет потенциальные инвестиции, заключается в том, что страна не всегда соблюдает собственные нормы.

— Что должно произойти для возврата инвестиционной привлекательности к состоянию, например, трех-пятилетней давности?

— Давайте я скажу на примере Турции как своей страны. Построение государства — это своего рода эволюция. Люди разделены на конфликтующие группы, затем они начинают меняться, и в конце концов это приводит к общему благу. Важно следующее: в Турции у нас два лагеря, но оба заинтересованы в развитии экономики страны, и это никогда не ставится под сомнение. Отсюда начинаются переговоры, что идет на общее благо. Когда в стране два крупных лагеря с разными мнениями, нужно сесть за стол и прийти к соглашению, относясь друг к другу с уважением.

Например, ЮАР — там большинство населения темнокожее, а страной руководили белые люди. И несмотря на кардинальные различия во взглядах, они смогли прийти к миру. А в Турции нет столь серьезных противоречий между людьми. Если смогла ЮАР, то у Турции или, к примеру, Беларуси тоже получится, и нашим странам добиться этого будет проще.

Скидка 25% на пиццу Domino’s в Каталоге Onliner

Выбор покупателей
Сыр моцарелла, Томатный соус Domino's, Пепперони; вес 835 г
Выбор покупателей
Шампиньоны, Ветчина, Сыр моцарелла, Томатный соус Domino's; вес 935 г
Пармезан, Курица, Буженина, Лук, Томатный соус Domino's, Бекон, Сладкий перец, Томаты, Сыр моцарелла, Телятина, Шампиньоны; вес 785 г

Читайте также:

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by