Евгений начал увлекаться авиамоделизмом еще с 5-го класса школы. Как-то на улице приметил ребят своего возраста, которые запускали самолетик. Один стоял и рулил всем этим процессом. Паренька это вдохновило, ведь в детстве подобное расценивается как очень крутая игрушка. Да и с возрастом, признаться честно, остается не менее притягательным. Евгений отправился в кружок авиамоделизма. Увлечение переросло в одержимость, с которой парень уже во взрослом возрасте и связал свою карьеру.

— Сейчас все совсем по-другому. Все можно купить за деньги и готовое, тогда как в детстве все надо было своими руками выстрадать, вымучить.

Первое, что я сделал своими руками, — свободнолетающий планер. Разгоняешь его на леере (длинной веревке), он срывается с крючка и сам планирует. Смысл соревнований на таких модельках был прост — какая дольше всех продержится в воздухе.

Со временем смог купить собственный пульт и ушел в радиоуправляемые модели. Там куда интереснее, потому как есть контроль за моделью. За свободнолетающим же приходилось бегать и смотреть, куда он приземлится.

Евгений учился в Гомеле в Белорусском государственном университете транспорта на инженера-электромеханика, писал магистерскую диссертацию на тему дронов. Сейчас работает в Барановичах на авиаремонтном заводе оператором беспилотников. Там Евгений проводит летные испытания более габаритных дронов. Но запускать мелкие дроны, по словам парня, куда как интереснее: «Там драйв, скорость, маневры. Большой же полетел в автоматическом режиме, и только контролируй отклонения от нормы».

По мнению Евгения, в областном центре была, да и есть, очень мощная школа моделизма. Речь о секции ДОСААФ с опытными людьми, готовыми научить постройке довольно сложных моделей — как планеров, так и пилотажных самолетов класса F3A. Именно последними парень плотно увлекался на протяжении пяти лет, принимая участие в различных соревнованиях уже международного уровня.

— Пилоту выдается заданный комплекс фигур, который устанавливается на два года. И во всем мире пилоты этого класса два года летают одними и теми же фигурами, оттачивая пилотажные навыки.

Дело в том, что у пилотажной фигуры, как и в фигурном катании, есть определенный критерий оценки. Исполнение должно быть одинаковым по скорости на всех участках, должна прослеживаться идеальная траектория без отклонений независимо от ветра. На таких самолетах ведь запрещены автопилоты и системы стабилизации. На исполнительных механизмах (закрылки, рули) просто стоят сервоприводы, которые ты и корректируешь вопреки воздушным возмущениям руками с пульта.

— Почему же ты решил забросить дело пяти лет жизни?

— Занятие интересное, но есть один нюанс. В Беларуси проблема с судейством таких соревнований. Данный вид спорта субъективен, потому как каждый судья ставит оценку на свое усмотрение. Да, есть жесткие критерии, но при недостатке опыта судейство может быть неадекватным. Для меня последней каплей стало то, что при одинаковом исполнении фигур пилотажа в Киеве на международных соревнованиях мне начислили одни баллы, тогда как местные спустя неделю в Гомеле отсыпали заметно меньше. Хотя полет был, возможно, и лучше киевского.

Меня это сильно расстроило, и я начал искать такой вид спорта, который не зависел бы от субъективного взгляда. Мой товарищ посоветовал обратить внимание на мелкие и юркие дроны. В то время в мире только-только начал зарождаться такой вид соревнований, как гонки на дронах. По сравнению с пилотажными авиамоделями увлечение дронами оказалось куда дешевле. Только один самолет стоит примерно $3000. И если эта штука падает, представляешь, как обидно? А цена маленького дрона в сборе — $300. И даже если он упадет, то не самоуничтожится: максимум винты сломаются. Плюс в дрон-рейсинге все решает секундомер, что для меня было крайне важно. 

К тому же инженерное образование позволяет проектировать модельки. Я могу самостоятельно делать рамки, корпусы для дронов. Они получаются довольно симпатичными и крепкими, да и делать их приятно. Если корпус ломается, то на собственном ЧПУ-станке я могу быстро сделать новый: достал все «железные» потроха и поместил в свежую оболочку.

— Соревнования по дрон-рейсингу довольно молоды. Как они пришли в Беларусь?

— В Гомеле я познакомился с такими же энтузиастами, которые заболели гоночными дронами. Год мы практически каждый день летали втроем. А когда есть с кем соревноваться, то есть и возможность для роста навыка. Со временем решили устроить общую встречу увлеченных скоростными гонками, после которой и возникла идея своеобразных тестовых республиканских соревнований. Тогда еще дроны были без меток-транспондеров, позволяющих точно замерять их время на финише. К полноценному чемпионату мы подготовились уже получше и как организаторы, и как пилоты.

У нас есть стандартные препятствия: ворота не выше полутора метров в высоту и флаги. Также мы используем естественные препятствия в виде столбов или деревьев. Главный критерий постройки трассы — соответствие здравому смыслу: чтобы на выходе из ворот не стоял флаг, который придется мгновенно огибать. 

Чаще всего люди соревнуются на покупных дронах. Закупают корпус, «мозги», моторчики и все это спаивают вместе в единый механизм. Как самостоятельно улучшить этот набор? Можно дырок насверлить в раме, чтобы она стала легче, а дрон — быстрее. Но, конечно, это негативно скажется на жесткости. Поле для творчества есть, но сильно не развернешься.

— Дроном управляют в специальных очках, которые передают видеокартинку с его камеры. Как реагирует организм на такой стресс?

— Да, дрон-рейсинг — это полеты от первого лица (First Person View) с помощью специальных очков. Они, кстати, стоят порядка $300. Почти как и сам дрон. Но благодаря им ты словно сам находишься за штурвалом дрона, сидишь в нем. Конечно, сперва вестибулярный аппарат сбоит, возникает чувство тошноты и головокружение, но со временем организм привыкает, понимает, что ты его просто обманываешь.

Правда, когда ты летишь на пределе скоростных возможностей, то эти неприятные чувства могут возвращаться. Увлекаясь полетом, ты словно срастаешься со своим дроном. По прямой они ведь могут разогнаться до 140 км/ч, а потому такие экстремальные тренировки лучше проводить за городом. На соревнованиях же, где скорости пониже, трассу следует огораживать сеткой. Недавно, кстати, был поставлен рекорд: дрон на 400-метровке наказал Lamborghini Gallardo, сбросив под конец гонки батарейку и получив ценное ускорение.

Искать быстрейших дрон-рейсеров среди белорусов мы планируем на фестивале #Пронебо в эти выходные на аэродроме в Боровой. Это будут не только соревнования, но и мастер-классы для всех желающих.

— Мы уже выяснили, что сами дроны относительно доступны. Но сколько приходится тратить на их содержание и постоянное участие в соревнованиях?

— Увлечение достаточно затратное. Вроде и стоят дроны недорого, но при частых тренировках на пределе скорости есть шанс ошибиться и влететь в препятствие. Что-то ломается. Постоянно идет гонка вооружений: чтобы оставаться в топе, надо периодически менять моторы, регуляторы, батарейки. Сейчас уже меньше, но раньше на обслуживание дрона уходило порядка $100 в месяц.

Конечно, сфера применения у дронов крайне широкая. Однажды мне пришлось даже поучаствовать в поисках девочки в Гомеле. Осмотрев городские крыши с помощью дрона для аэросъемки, мы сэкономили некоторое время для поисковиков на земле. Коптеры и в сельском хозяйстве, и в промышленности пригодятся. Приятно, что они нашли в том числе свою соревновательную нишу. Возможно, когда-нибудь в Беларуси дрон-рейсинг официально признают спортом.

Радиоуправляемые авиамодели в каталоге Onliner.by

Читайте также:

• Бесконтактные мобильные платежи в Беларуси: зачем нужно, как пользоваться и где работает
• Радиация, скука, гравитация, или Почему человек не колонизирует Марс

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by