Программистка 1960-х: у белорусских «айтишников» безграничные возможности, но желания делать хорошо нет

Когда в стране не было даже цветных телевизоров, Галина Галкина уже сидела за пультом ЭВМ. В 1960-х профессия программиста была странной, неизведанной. Даже слово такое мало кто знал — «программист». Сегодняшняя героиня Onliner.by давно на пенсии и вряд ли следит за новинками Apple, зато прекрасно помнит, как преподавала информатику без компьютера. Компьютер тогда был похож на пульт космолета, а программисты нажимали не только на кнопки, но и на лопаты с тяпками.

Сегодня чтобы освоить профессию программиста, достаточно чуть ли не ввести в поисковике «стать программистом онлайн без регистрации и смс». Однако в конце 1960-х это был шаг в бездну, в которой Галина Михайловна решила укрыться от советской действительности.

— После математического факультета БГУ у нас была полугодовая практика. Я, всю жизнь прожив в Минске, решила испытать себя и напросилась в деревню. Профессия учителя уже тогда теряла свою значимость, и преподаватели не имели такого «веса», как раньше. Полгода, которые я вела математику в деревенской школе, открыли мне глаза на эту систему. Мне хватило. Сильно пьющий директор, при этом историк и закоренелый партиец, у которого рубашка не сходилась на огромном животе, был олицетворением всего этого. Главной в школе была положительная статистика, показуха, все решалось где-то наверху. Говоря словами советского комика, «как учит нас партия, газ при нагревании расширяется». Так было во всем. За полгода я наелась этого всего и твердо решила, что в школу не вернусь. 

Галина Михайловна рационалист до мозга костей: даже в стихах она ищет определенные алгоритмы. Своей последовательностью и строгостью и привлекло ее программирование, хотя в те годы о профессии не было известно почти ничего. Даже в трудовых книжках не существовало такого термина. Обычно программисты того времени назывались вычислителями, а числились инженерами, конструкторами, научными сотрудниками — в общем теми, кто соответствовал по должности и зарплате.

— Когда я пришла на работу сразу после института в 1967 году, во всем Союзе не было ни одного программиста старше 30. Были специалисты на 7—8 лет старше нас — это максимум. Конечно, тогда никто даже не предполагал, во что все это выльется.

— На первой в Минске ЭВМ широкого использования «Минск-22», выпускавшейся на нашем заводе электронно-счетных машин, все было достаточно примитивно. Сначала надо было написать программу на специальном бланке, потом отдать на перфорацию, где все символы превращались в дырочки. Поначалу это были перфоленты, потом техника усовершенствовалась и началась эпоха перфокарт, а ЭВМ стали многозадачными. Уже позже информация стала набиваться на магнитной ленте (бобине).

И что самое приятное, в конце 80-х появились экраны для работы за пультом (консоль для оператора), а за ними — первые «персоналки» серии ЕС. Они были черно-белые, но уже не нужна была перфорация, программы вводились сразу в память. В то время это нас удивляло и радовало. По мере развития техники и матобеспечения для нее, мы каждый раз будто шли в первый класс или переезжали в новую страну со своими непривычными законами. Мы чувствовали себя актерами, которые вчера играли Пушкина, а сегодня — бандита.

Поскольку официально программисты чаще всего числились инженерами, то и зарплату получали инженерскую, которая часто была даже ниже зарплат на рабочих специальностях. В один момент денег стало не хватать, и 42-летней Галине Михайловне пришлось задуматься о подработке.

— Возле работы я встретила своего коллегу, который подрабатывал в школе и в этот момент вел детей на экскурсию. Я подумала, что тоже так хочу. Конечно, я уже знала, что такое школа и что КПД работы в ней меньше, чем у паровоза, но мне действительно нужны были деньги. И тут, наверное, сама судьба вмешалась, потому что в сентябре меня пригласили в соседнюю школу по совместительству взять четыре часа преподавания информатики в старших классах. Деньги были очень небольшие, но сам предмет недавно только ввели в школьную программу и преподавать его было некому.

Предмет «Информатика» ввели в учебную программу только в 1985 году, тогда он назывался «Основы информатики и вычислительной техники», сокращенно ОИВТ. Галина Михайловна начала преподавать его всего спустя два-три года.

— Это название, конечно, было притянуто за уши. Никакой информатикой еще даже не пахло, это было просто знакомство с функциями компьютера, хотя самих компьютеров в школах еще и не было. Они стояли только на предприятиях, правда параллельно с ними уже стали разрабатываться персональные ЭВМ серии ЕС, но пока только черно-белые. Несмотря на это, все уже понимали, что надо готовить общество к переходу в новую эпоху, менять мышление человека. «Компьютеризация — вторая грамотность населения».

Три года программист совмещала основную работу с преподаванием в школе. Деньги платили смешные, но деваться было некуда. За это время в школах получше появились компьютерные кабинеты, а школьную программу переработали.

— А время-то наступило странное. Рушилась прежняя система, внедрялись рыночные отношения, а отражалось это на усилении дефицита продуктов и вещей, появились купоны для приобретения особо ходовых товаров. Ветер перемен будоражил воображение. Все захотели жить по-новому. Самой интересной программой по ТВ стала трансляция заседаний Верховного совета БССР. Я смотрела выступления советских чиновников, слушала их речь, порой с логическими и языковыми ошибками, и понимала, что многие из них просто не доучились. Я знала, что нашу страну ждет новое будущее, и полагала, что могу этому помочь хотя бы своей грамотностью — и языковой, и компьютерной. И это будет выполнением моего гражданского долга без всякого ложного пафоса. Это был мощный стимул снова вернуться в школу. И что характерно, очень многие мои коллеги приняли аналогичное решение.

Когда я устроилась в школу на постоянную работу, в кабинетах уже появлялись первые компьютеры. Они были трех производителей — «Немига», «Ямаха КУВТ» (комплект учебной вычислительной техники на основе бытовых компьютеров компании Yamaha. — Прим. Onliner.by) и «Корвет». «Ямахи» были только в тех школах, которые «дружат» с РОНО, у нас же стояли «Немиги». Правда, потом выяснилось, что «Ямахи» «глупые» и не подходят для работы — на них не было нормального ПО и они считались чуть ли не игровыми. Несмотря на это, данные компьютеры были хорошо сделаны, почти не ломались, привлекали своим дизайном, а экран чуть отдавал зеленым цветом.

Конечно, прежде всего дети воспринимали игры, поэтому первым делом учитель объездила все школы города и собрала на дискетах все, какие только смогла найти. Потом на факультативах ученики даже сами стали писать простенькие игры на «Корветах».

— Техника развивалась, менялся мир, менялось отношение к компьютерам. Люди наконец поняли, что такое программирование и для чего оно нужно. Многие мои ученики после этого занялись программированием и до сих пор работают в данной сфере, ведь тогда это было чем-то непостижимым, находящимся за гранью реального.

Современными девайсами Галина Михайловна не пользуется, но выпавшей из реальности себя не считает:

— Новые iPhone мне просто не интересны и не нужны, они не делают мою жизнь лучше. Программирование — способ жизни, который полностью рационализирован. Если мне надо разобраться с чем-то — я разбираюсь. По этой причине я вообще не пользуюсь сотовым телефоном — это сковывает. В этом интернет выигрывает у мобильной связи: я выхожу в сеть только тогда, когда хочу. С телефоном так нельзя — ты всегда на связи.

Зато я слежу за интересными разработками, смотрю, что происходит в мире технологий. Потому и считаю, что бояться техники стоит. Особенно сейчас, когда делают просто невероятных роботов и ужасающее оружие. Фантасты ведь не раз поднимали тему восстания роботов, а многие их предположения уже сбылись. Технологии должны быть дополнением к человеку, делать его жизнь лучше, а не порабощать и формировать зависимость. Но самое страшное, что люди иногда не понимают, какие технологии можно использовать, а какие — нет.

За свою жизнь Галина Михайловна сменила 15 компьютеров, которые по привычке называет «машинами». Компьютеры и программное обеспечение тогда менялись каждые несколько лет. О буме программистов наша собеседница знает и немного завидует зарплатам «айтишников» — не в ту эпоху родилась. Хотя о качестве их работы отзывается скептически:

— Если ты всю жизнь был нищим и прожил в бараке, то, разбогатев, ты сможешь построить только большой барак. Так и с нашими современными работниками IT-сферы. У них практически безграничные возможности, но желания делать хорошо нет. Я пару раз натыкалась на аниме-мультики по телевизору и пыталась всмотреться в детали. Рисованные герои при разговоре практически не двигаются, только рот открывают. О чем это говорит? О лени и стремлении сделать побольше. В советское время десять минут мультика делались полгода. Сейчас, видимо, наоборот. Так же сегодня разрабатывают программы: с виду все красиво, но детали не учтены. Это не старческое причитание, как кто-то может подумать. Я не говорю, что в СССР и вода была мокрее, и сахар — слаще. Просто обстоятельства были другие.

Разница в том, что сейчас все ориентируются только на прибыль, а мы со своей плановой экономикой не должны были гнаться за деньгами и количеством.

То, что у нас сейчас так популярна профессия программиста, — здорово. Все изменилось. Ведь совсем недавно советские программисты колдовали над сохой в эпоху трактора, лет на 20 отставая от Америки. Сегодня правительство наконец поняло важность этой профессии, появились нормальные спецы, условия стали другими, возник спрос, который родил предложение.

Но надо понимать, что в эпоху трактора мы до сих пор колдуем над сохой. Мы по-прежнему отстаем от американцев в разработке. В советские годы было точно так же. Наши разработчики воровали программу, пытались по кодам разобраться, как она работает, а после делали такую же «свою».

Сегодня Галина Михайловна активно пользуется интернетом, познает то, на что не хватало времени в трудовые годы. В ее электронной почте сохранилась переписка с подругой, бывшей коллегой по цеху. Отрывком из письма собеседница поделилась с нами:

«… Анна, узнаёшь ли этих двух девушек-энтузиасток, полных планов на светлое будущее у компьютера, для сегодняшнего времени похожего на динозавра? Интересно, поверили бы они, если бы кто-нибудь им напророчил, что одна будет жить в другой далёкой стране, а другая будет ей писать не выходя из дома, да ещё и картинки посылать с фотками. Да ещё и по компу, скромно умещающемуся в углу её собственной комнаты! И вот, дожили до чудес! Причём нормально дожили. Мы сильнее, чем думаем о себе. Мы молодцы!»

Читайте также:

• Фоторепортаж: в Минске пенсионеры боролись за звание знатоков компьютера и интернета
• О чем мечтают будущие «айтишники»: зарабатывать $800, уехать за границу, открыть свою компанию

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by