«Люди — не крепостные»

— Каких специалистов обычно вы ищете?

— К нам обращаются в случаях, когда компания сама не может найти нужного сотрудника, либо ведется конфиденциальный поиск, либо когда задачу необходимо решить очень быстро и компании нужны дополнительные мозги и руки.

— «Очень быстро» — это сколько дней, недель?

— В IT «быстро» — это всегда медленно, потому что спрос на специалистов высочайший. Но дело в том, что люди, за которыми идет настоящая охота, очень востребованы и при этом заняты. Они не могут встретиться с вами в любой момент, ими интересуется одновременно несколько компаний, рекрутинговых агентств. Соответственно, умный человек (а в IT все такие) долго выбирает работодателя. И деньги — далеко не главный фактор. Специалисты смотрят на проекты, с которыми предстоит работать: что они дадут в профессиональном развитии, насколько интересные задачи. Поэтому процесс найма может идти от одного до нескольких месяцев. Конечно, многое еще зависит от необходимой квалификации.

— Каких специалистов мало?

— Это люди очень узких направлений, которые работают на стыке технологий или обладают высочайшей квалификацией. Они могут любому проекту приносить пользу. Разумеется, «мидла» найти проще, чем крепкого «лида», который специализируется на машинном обучении. Таких людей в принципе немного, а они еще за границу уезжают.

Сейчас все поняли (а кто нет, тому искренне сочувствую), что привлечение персонала — лишь кусочек работы. По-настоящему важно удержать ценного специалиста. Успешны компании, которые могут сделать так, чтобы человек проработал у них как можно дольше. Хотя молодое поколение гораздо проще и быстрее меняет работу, чем это было принято раньше.

— Айтишники хорошо понимают, что легко найдут новую работу, и временами показывают характер. Мы слышали историю, когда специалист уволился из-за того, что в офисе не было его любимого йогурта. Сложившаяся ситуация нормальная?

— Думаю, йогурт стал не первопричиной, а последней каплей — скорее всего, человек давно был недоволен работой, и чаша уже переполнилась. Люди — не крепостные. Нужно гордиться, что у молодежи есть возможность выбирать между компанией А и компанией Б — это же прекрасно. Полагаю, единственное, о чем нужно всегда помнить, — в бизнесе очень важно выполнять взятые на себя обязательства. Мы все должны этому научиться — не убегать посреди проекта или контракта.

— Такое часто бывает?

— Не сказал бы. Как раз таки ребята в IT обычно дорабатывают до конца контракта. Белорусы вообще склонны выполнять взятые на себя обязательства. Повторюсь, выбор — это всегда хорошо. Предъявлять молодым людям претензии, что они не всегда правильно его используют... Знаете, в 20—25 лет любой человек много думает о себе, такой уж возраст.

Почему айтишники недолюбливают банки

— IT-рынок бурлит, это понятно. А с другими отраслями что?

— Люди, которые могут прийти в компанию и сразу решать задачи, нужны в любой сфере: в производстве, сельском хозяйстве. Таких специалистов меньше, чем разработчиков, и нам приходится выходить на украинский, российский, польский рынок, чтобы найти их. Взять банковский сектор — банки превращаются в финтех, им тоже необходимо привлечение высококлассных сотрудников, которые занимаются разработкой ПО, автоматизацией. И хотя банки не особо привлекательны для айтишников, они тоже меняются.

— Почему банки непривлекательны? 

— Банки — это появление в офисе к девяти утра. Они в целом гораздо менее гибкие по сравнению с IT-компаниями, где главное, чтобы ты качественно сделал свою работу. И сейчас немало людей трудится удаленно, это помогает во многих случаях. Знаю айтишника, у которого супруга родила двойню. Он работает из дома и помогает ей — какой банк разрешил бы такое?

— По вашим наблюдениям, что важно людям в IT? Сперва ведь зарплата не будет такой, как многим кажется.

— Люди хотят «войти в айти» не из-за денег. Это другая субкультура, и она привлекает. Да, реальность не всегда такая, какой кажется извне. Но для наших соотечественников она стала интересной: особенно для людей, которые слабо представляют, как работает IT-индустрия.

Здесь несколько причин. Взять взаимодействия внутри IT-компании: почти нет директивного стиля управления, никто не стучит кулаком по столу и не кричит на сотрудников, в отличие от ряда предприятий из других сфер. Конечно, люди хотят комфорта. Они просто устают от стресса, который приводит к эмоциональному и профессиональному выгоранию. Человек хочет прийти в среду, где в нем видят, собственно, человека и где есть возможности для развития. IT-сфера выглядит именно такой — но не всегда такой является.

Наконец, люди хотят заниматься чем-то востребованным. Они смотрят вперед и спрашивают: «А что будет завтра?» И тогда уже начинает играть роль денежный фактор.

Мы живем в стране, которая по какой-то причине клепала тысячи юристов, экономистов и бухгалтеров. Но сейчас, когда процессы автоматизируются, все больше задач отдают на аутсорс. Что делать людям, которые получили диплом юриста, но не стали высококвалифицированными специалистами? Они, поскольку как минимум изучали логику, массово идут в тестировщики.

Спрос на выпускников крупных вузов есть не только со стороны IT-компаний, и конкуренция будет повышаться. Банки, которые сейчас выглядят не очень привлекательно для разработчиков, все равно меняются.

«Джавист» уровня «мидл» зарабатывает около $2300 по курсу

— Вы упомянули, что специалисты по машинному обучению — редкие ребята. Кого еще сложно найти?

— Найти человека легко. Сложность в том, чтобы привести его на переговоры. Как сделать так, чтобы человек, который доволен нынешней работой, захотел сесть за стол и начал договариваться с твоим клиентом? О котором еще вчера он мог и не знать. Эта сложность распространяется что на директора производственного предприятия, что на .NET-разработчика. Другое дело, что у «дотнетчика» выбор больше. Поэтому самое сложное — сделать так, чтобы два умных человека оказались за одним столом и пришли к согласию.

— Какую максимальную зарплату предлагали специалисту, которого вы искали?

— 150 тысяч долларов по курсу в год.

— Это кто-то вроде CEO или технического директора?

— Нет, это руководитель отдела продаж в компании, которая работает на международных рынках. Не всегда у CEO зарплата самая высокая. Конечно, у клиента есть какая-то внутренняя шкала, по которой он оценивает не людей, а позицию и значимость ее задач. Мы регулярно и глубоко исследуем рынок труда и знаем точные зарплаты в отрасли. Иногда клиент заблуждается: хочет нанять высококлассного Java-специалиста за 5 тысяч рублей. Мы говорим, что человек со знанием такого стека технологий стоит намного дороже. А если клиенту специалист нужен быстро и его готовы переманивать, то готовьтесь заплатить еще более высокую цену.

— Что с зарплатами по рынку? На какие деньги ищете людей?

— Очень по-разному. Позиции Java-разработчиков уровня крепкого «мидла» закрываются на уровне $2300 по курсу, специалиста в области Machine Learning уровня «лид» мы привлекли на зарплату в $7000 по курсу. Самый высокий офер iOS-разработчику был $3700 в эквиваленте. Поскольку «джунов» у нас не заказывают, то все зарплаты выглядят достаточно высокими.

— У клиентов есть требования по образованию, «корочке»? 

— Если говорим именно о «корочке», то она не нужна никому, кроме крупных государственных предприятий. Определенные желания по наличию высшего образования есть, но они не будут критичными. Придет хороший программист с тремя оконченными курсами вуза — проблем никаких не будет. Все-таки есть много примеров и наемных сотрудников, и руководителей, и всем известных миллиардеров, которые стали успешными без высшего образования.

Образование — это возможность систематизировать знания и научиться правильно что-то делать. Но белорусское образование, к сожалению, не отвечает современным тенденциям. По крайней мере, в той части, которая необходима IT-сектору.

«Адаптивность стала фактором успешности»

— Что не так с образованием? 

— Преподаватели вузов готовят студентов к будущему, которое никогда не наступит. Тяжелые и негибкие программы перестали отвечать трендам, и на мировом рынке труда с каждым годом мы будем проигрывать все больше. Мы заметили, что мир изменился, но не сделали достаточно для того, чтобы к нему адаптироваться. Адаптивность вообще стала фактором успешности — если не меняешься и не приспосабливаешься, далеко не пойдешь. Люди перестали работать по 30—40 лет на одном предприятии и не выходят на пенсию только с одним полученным образованием.

Сейчас вы видите, какой спрос на IT-специалистов. Теперь у меня вопрос: как изменились программы обучения в вузах, чтобы подготовить этих специалистов хотя бы быстрее и без потери качества? Что из того, что не нужно человеку в профессиональной деятельности, сейчас преподается? Если человек пришел учиться на маркетолога и за первый год лишь пару раз услышал слово «маркетинг», причем не на занятиях, то чему вы его учите? И где колледжи, которые готовят IT-специалистов?

— Колледж — это ведь не высшее образование. А в наших реалиях заведено, чтобы человек окончил именно вуз. По крайней мере, у старшего поколения триггер явно остался.

— А зачем, если диплом — не гарант знаний и не всегда обязателен? IT-рынку нужны не дипломы, а специалисты, умеющие решать задачи в логике бизнеса, а также создавать ценность и готовый продукт для клиента с его запросами и возможностями. Это западный менталитет.

Сегодня наш IT-сектор интегрирован в западный рынок как ни одна другая отрасль, хотя все основные компании белорусского ПВТ создавались еще советской технической элитой. Отсюда бизнес-процессы, мышление, английский язык. Отсюда запросы на сотрудников, которые могут работать в этой системе знаний, ценностей и менеджмента. А теперь сопоставьте такие запросы с установкой «есть диплом — есть работа», с которой живет большинство соотечественников.

К сожалению, старшее поколение не хочет понимать, что прошло время однопиковых траекторий образования, когда в 22 года ты получил диплом на всю жизнь. Знания устаревают, профессии исчезают, мы живем в эпоху технологической революции. И мы все — часть этой трансформации.

Продукты в IT разрабатываются быстрее, чем у нас вузовские программы утверждаются. Это начинается еще со школ, где задача учителя сводится практически к написанию методичек, а не обучению детей, и продолжается в вузах. Все ли делают университеты, чтобы подстраиваться под изменения? Вакансий в IT-сфере становится больше, следовательно, конкуренция растет, а срок, за который можно найти специалиста, увеличивается.

Почему сначала мы учим человека на экономиста или юриста, а потом он выпускается и сразу нуждается в переквалификации, чтобы пойти работать тестировщиком? Нужны частные вузы и колледжи, которые заинтересованы в развитии образования. Но зарегистрироваться им, скажем так, очень сложно.

— Часто ищете зарубежных специалистов для компаний в Беларуси?

— Мы перевозили сюда не иностранцев, а белорусов, которые давно уехали за границу и уже стали гражданами других стран, но по ряду причин решили вернуться. У них было осознанное желание приехать в Беларусь.

Мы живем и конкурируем на глобальном рынке труда. Чем выше уровень специалиста, который вам нужен, тем отчетливее это видно. За условным кассиром обменного пункта — при всем уважении к профессии — не будут гоняться американские или немецкие компании. А высококвалифицированные сотрудники, будь то главный ветврач, главный технолог в машиностроении или электронике, разработчик или системный архитектор, — за них мы конкурируем со всем миром. Такой человек может работать в России, Польше, Германии — препятствий нет. И зарплата значения не имеет. Если в других отраслях экономики не станет так, как в IT, то отток специалистов мы еще увидим. Молодое поколение будет работать и жить там, где ему интересно.

— Отток большой?

— Он есть, и это нормально. Прекратится он тогда, когда мы станем той самой привлекательной страной, которая будет интересна людям в любой точке земного шара, или когда сделаем нечто уровня Google, Amazon. Чтобы люди хотели сюда приехать, потому что здесь работают суперсовременные компании. Достаточно ли у нас сейчас таких компаний? Не думаю. Но ситуация меняется, и для этого нужно не быть сторонним наблюдателем, а все время самому что-то делать — по мере своих возможностей и в рамках своих знаний.

Читайте также:

• «Мне очень стыдно». Минчанин продавал фильтры для воды, а стал тимлидом в IT
• Белорусы делают «рой роботов». Звучит жутковато, но это не то, о чем вы подумали

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Читайте нас в Дзене

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by