Парашюты для космонавтов

— Требуется испытать новое высотное снаряжение в условиях стратосферы. Прыгать будете почти из космоса. Командование предлагает поручить эти испытания вам, — такими словами весной 1962 года полковник ВВС СССР Романюк встретил майора Евгения Андреева и полковника Петра Долгова. Этим двум парашютистам-испытателям предстояло стать участниками секретного эксперимента «Звезда» в рамках советской космической программы.

Курировал эксперимент лично Сергей Королев. Конструктор хотел отработать неожиданные сценарии чрезвычайных происшествий при спуске космических кораблей. Все-таки отечественные аппараты жизнеобеспечения космонавтов, особенно на этапе приземления, требовали серьезной доработки. Всего за полтора года до этого первый человек слетал в космос на корабле «Восток-1», и когда пришло время приземляться, по плану полета Гагарин катапультировался на высоте семи километров в своем герметичном скафандре. Ни о какой «мягкой посадке» аппарата и речи не было.

Королев же хотел по максимуму отработать все нештатные ситуации. И была вероятность того, что космонавтам придется досрочно катапультироваться на еще большей высоте — в стратосфере. Там плотность воздуха в десятки и сотни раз меньше, а потому куполу парашюта практически не на что опереться.

Как попасть в стратосферу?

Стратосферой принято считать слой атмосферы нашей планеты на высоте от 11 до 50 км над поверхностью. Нынешние пассажирские самолеты летают на высоте 9—12 км. Высоту выбирают в зависимости от сопротивления воздуха и эффективного расхода топлива. Чем выше мы поднимаемся, тем разреженнее становится воздух, а потому совсем уж высоко забраться не получится, ведь лайнер потеряет устойчивость на воздушных волнах. Только махины наподобие «Конкорда» или Lockheed SR-71 могли позволить себе подняться на высоту 18 или 29 км соответственно.

А потому неудивительно, что 100 лет назад добраться до стратосферы своим ходом человеку можно было либо полетом фантазии, либо подъемом на воздушном шаре. Естественно, специально сконструированном — с емким баллоном из тонкого и плотного пластика, который мог бы вместить тысячи кубометров водорода или гелия.

Разреженный воздух и экстремально низкие температуры требовали надежных и герметичных гондол для экипажа. В них нужно было организовать как системы регенерации воздуха, так и механизмы терморегуляции для поддержания комфортной температуры внутри. В общем, полеты в стратосферу всегда были рисковым занятием.

Риск — дело благородное

Эксперимент был назначен на 1 ноября 1962 года. Полковник Долгов был облачен в обычный космический скафандр тех лет с прозрачным гермошлемом, системами обогрева и жизнеобеспечения. И, самое главное, с экспериментальным парашютом, который он сам же дорабатывал и тестировал все полгода до прыжка. Этот парашют полковник должен был раскрыть сразу же после того, как покинет гондолу на высоте 25 км.

Его коллега майор Андреев надел высотный противоперегрузочный костюм. У него была другая задача — падать без раскрытия парашюта до высоты в 1000 метров.

У обоих офицеров за плечами было уже за тысячу прыжков на каждого. Притом часто прыжков опасных, с новыми экспериментальными парашютами, чьи купола гасли, стропы путались, а системы катапультирования не всегда срабатывали как следует. И Андреев, и Долгов знали цену риску, понимали, на что идут.

Испытателей перед стартом подвергли десатурации — продули легкие кислородом для того, чтобы вывести из организма азот. При поднятии на большую высоту и резком снижении атмосферного давления этот газ может вызвать высотную декомпрессионную болезнь. На высоте более 20 км при резкой разгерметизации капсулы возможно «закипание» жидкостей в организме — в крови, лимфе и межтканевой жидкости образовываются парогазовые пузырьки.

Андреева и Долгова ждал подъем на высоту 25,5 км, а затем резкое падение. А потому бездумно рисковать никто не собирался. История подъемов в стратосферу и так знавала много трагедий.

Стратостат «Осоавиахим-1» и трое погибших

На первом в мире стратостате швейцарец Огюст Пикар в мае 1931 года поднялся на высоту 15 785 метров для того, чтобы исследовать космические лучи. Не сказать, что во время этого полета все прошло гладко: в сферической герметичной гондоле из алюминия нашли щель, которую пришлось быстро заделывать паклей и вазелином, были разбиты аппарат со сжатым воздухом и ртутный барометр.

Буквально за полчаса пилоты поднялись на максимальную высоту, но на землю смогли вернуться только спустя 17 с половиной часов. Дело в том, что веревка для стравливания воздуха через клапан шара запуталась. Тем не менее Пикар и его помощник остались живы.

А вот экипажу советского стратостата «Осоавиахим-1» повезло меньше. Его полет несколько раз откладывали из-за плохих погодных условий. Но к январю 1934 года и очередному съезду компартии все наконец было готово. Конечно, риск зимнего полета был высок. Это отмечал и командир экипажа, опытный аэронавт Павел Федосеенко. Тем не менее на гондолу стратостата установили самое передовое оборудование, созданное в стенах Главной геофизической обсерватории, и 180 кг балласта. Предполагалось, что «Осоавиахим-1» с экипажем из трех человек поднимется на высоту 20,5 км.

И стратостату это удалось. «Говорит „Сириус“! Время сейчас 11:16. Высота по альтиметру 20 500 метров», — передали на землю члены экипажа. Это было одно из последних сообщений. Около полудня связь прервалась.

Разбитую гондолу и трех мертвых членов экипажа нашли спустя пять часов.

Согласно записям в бортжурнале и показаниям приборов экипаж поднялся на высоту 22 км, после чего начал плавное и медленное снижение. Но на высоте 12 км температура газа в шаре стратостата и температура наружного воздуха практически сравнялись, скорость снижения выросла до 15 м/с, а балласт экипаж сбросить не успел. Не успели пилоты и открыть люк, чтобы выпрыгнуть с парашютами из падающей гондолы, — он был завинчен 12 болтами. Когда на высоте полутора-двух километров гондола оторвалась от шара, экипажу оставалось лишь десяток секунд болтаться в хаотично вращающейся кабине, пока она не ударилась о землю.

Прах всех троих пилотов был захоронен в Кремлевской стене.

Умер практически мгновенно

К 7 часам утра 1 ноября 1962 года советские стратостаты уже не сваливались в бесконтрольное падение. В это время Андреев и Долгов заняли свои места в гондоле «Волга», которая имитировала спускаемый аппарат космического корабля «Восток-1».

«Когда мы впервые увидели стратостат, удивили его размеры, сложная аппаратура. Большая герметичная кабина имела два отсека — командирский и экспериментальный», — вспоминал Андреев в своей книге «Небо — вокруг меня».

Ко времени полета экипаж уже хорошо изучил стратостат, проведя несколько тестовых подъемов на небольшую высоту

В днище гондолы располагался шлюзовой колодец. Через него с помощью простейшей катапульты должен был выпасть Андреев. Как уже отмечалось, раскрыть парашют ему следовало лишь в километре над землей. По расчетам скорость падения должна была достичь 900 км/ч.

Спустя 78 секунд следом за напарником шагнуть в пустоту должен был Долгов. Ему предстояло сразу раскрыть парашют и коснуться ногами земли спустя 38 минут.

В 7 часов и 44 минуты последовала команда на старт. «Нет привычного грохота двигателей, стоит тишина, только ожили стрелки многочисленных приборов», — замечает Андреев.

Через иллюминаторы экипаж наблюдает, как небо из бледно-голубого превращается в сине-фиолетовое, а затем и вовсе чернеет. Тем временем датчики снимают данные о пульсе, артериальном давлении, частоте дыхания, работе сердца экипажа. Приборы показывают, что за бортом минус 61 градус по Цельсию.

Спустя 2 часа и 20 минут гондола поднимается на высоту 25 458 метров — прибыли, время начинать эксперимент. Стартует разгерметизация кабины, в костюм Андреева под избыточным давлением поступает кислород. Долгов через стеклянную гермоперегородку улыбается и желает напарнику счастливого пути.

«Резко сжимаю рычаги кресла и выстреливаюсь в пустоту», — рассказывает Андреев в книге. В падении он переворачивается на спину и видит, как в «беспредельной темноте черного неба светятся звезды». На высоте 12 км майор разворачивается лицом к Земле и видит Волгу с ее многочисленными притоками. Поверх костюма есть морской спасательный жилет, но Андреев решает направиться к громадному полю. Вытяжное кольцо дергать не приходится, парашют открывается автоматически. А дальше самое простое: приземлился, расстелил купол на земле и лег в его центре, ожидая поисковую команду.

«Напряженно вглядываясь в небо, увидел далеко в стороне два раскрытых купола, на которых снижался друг. Но Петра Ивановича уже не было в живых», — еще одна цитата из книги.

Еще 300 метров тело Долгова волочилось по земле за куполом высотного парашюта. В гермошлеме испытателя была маленькая дырочка размером около сантиметра. Как предположило расследование, после катапультирования Андреева гондола еще долго раскачивалась. В момент, когда полковник Долгов собирался прыгнуть за коллегой, он ударился шлемом о болт крепления люка. Его скафандр мгновенно разгерметизировался.

Посмертно полковнику присвоили звание Героя Советского Союза. В его честь назвали улицу в Москве. Это был первый и последний полет стратостата «Волга». Больше гигантские шары и гондолы в небо СССР не поднимались.

Читайте также:

• Как в СССР создали самый смертоносный в мире «поезд-призрак»
• Как по письменной речи вычислить будущего предателя. Эксперт о профайлинге и слежке за сотрудниками

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by