Инвесторы вкладывают миллиарды долларов в биотех-стартапы — компании, которые предпринимают попытки создать новые лекарства и методы лечения тяжелых заболеваний. Однако оказывается, что реальных результатов добиваются совсем уж единицы, к тому же даже они постепенно меняют направление деятельности, отказываясь от первоначальной цели.
Компании продолжают вести исследовательскую деятельность, проводят ребрендинги и потом привлекают новые ресурсы. По словам венчурных инвесторов, нередко стартапы чрезмерно оптимистичны в сроках и способности застолбить за собой значимую долю рынка. Они не особенно следят за тратами и до конца не осознают, как сложно закрепиться в сфере здравоохранения. К тому же придумать лекарство и разработать его — разные вещи. Даже когда считаешь, что технология есть — нужно только описать ее и проверить.
Ниже — три биотех-стартапа, которые привлекли десятки миллионов долларов, но в итоге либо канули в Лету, либо были вынуждены вернуться к академической деятельности, но по разным причинам. На их примерах видно, почему в новостях часто говорят о новых способах лечения, а вот прогресс заметен не всегда.
Компания намеревалась разработать новый тип препарата от рака. Ее основатели Джош Рабинович, Вамси Муза и Дэвид Сабатини в 2014 году привлекли $24 млн. Тогда сообщалось, что команда ученых за 18 месяцев успешно справилась с теоретическим подтверждением гипотезы, которая открывала дорогу новым эффективным лекарствам. Группа ученых имела обширный практический опыт в выбранной теме, однако за пределы теории они, к сожалению, выбраться не смогли.
В компании сосредоточились на разных аспектах метаболизма раковых клеток и считали, что предложенная ими платформа станет если не прорывом, то наверняка поможет в лечении некоторых типов рака. Причем сроки ее появления не за горами. Особенностью препарата заявлялась возможность воздействовать на заданные раковые клетки, замедляя рост злокачественных опухолей, в том числе при агрессивных формах заболевания.
Следующие три года ушли на то, чтобы перейти к следующей фазе развития стартапа, который пока оперировал концептом того, «как это должно работать». В 2017 году Raze Therapeutics действительно сообщила о достижении «интригующих результатов», однако почти сразу призналась, что вопрос куда сложнее, чем предполагали в компании.
Команда хоть и сократила деятельность, но из науки не ушла, вернувшись к теории. Компания до сих пор существует, но о ее успехах ничего не слышно. Raze Therapeutics так и не смогла преодолеть границы теории.
Велосипеды. Есть в наличии у магазинов
Компания начала работу в 2005 году. Она планировала разработать и выпустить на рынок препарат для борьбы с одним из наиболее распространенных типов аритмии сердца (фибрилляцией предсердий). Laguna смогла проделать куда более продолжительный путь, чем Raze, добравшись до третей фазы (из четырех основных) тестирования нового препарата, базой для которого стал один из существовавших на тот момент — в 1970-х его испытывали для лечения кокаиновой зависимости, болезни Паркинсона и депрессии.
Незадолго до этого были привлечены инвестиции в размере более $30 млн, и в ближайшее время планировалось начать испытания лекарства на большом количестве добровольцев: в рамках третьей фазы обычно проверяют эффективность препарата, определяют его побочные эффекты, сравнивают с уже существующими на рынке и оценивают безопасность.
Следующим шагом должен был стать выход на рынок.
Ранее материнская компания Laguna успешно прошла вторую фазу, показав высокую эффективность препарата, действие которого у 80% испытуемых и при максимальной дозе можно было сравнить с воздействием дефибриллятора (проведение так называемой кардиоверсии). Но кардиоверсия — весьма болезненная процедура, требующая анестезии, и даже при ее применении пациенты переживают неприятные ощущения.
Однако потом начали появляться побочные эффекты — они не позволяли продвигать препарат так широко, как хотелось бы Laguna. «Мы были удивлены [появлению побочных эффектов]», — говорил глава компании Боб Балтера.
Потому в 2015 году Laguna, которая еще недавно мелькала в новостях благодаря достигнутому прогрессу, спустя два-три месяца после начала ключевой третьей фазы и готовая пригласить 600 добровольцев, сообщила о прекращении деятельности и увольнении сотрудников под предлогом «неустановленных проблем с безопасностью». Какие именно побочные эффекты наблюдались, не уточнялось.
«Это не мы провалились, провалился препарат», — сказал чуть позже Балтера.
С учетом всего можно предположить, что финансовая отдача от нового препарата из-за побочных эффектов оказалась бы ниже, чем было заложено в бизнес-плане. Но, скорее, эти эффекты посчитали неприемлемыми — базовый препарат провалился в 1970-х, ничего не смогли сделать с ним и Laguna. Управленцы стартапа не особенно распространялись о своей неудаче.
Биотех-компания была основана в 2013 году. Исследователи — профессоры Клиффорд Вульф и Кай Джонссон, возглавившие ее, — планировали разработать высокоэффективный неопиоидный анальгетик против хронических болей и болей при воспалительных процессах. Вульф специализировался как раз на болевом синдроме, а Джонссон являлся химиком.
Quartet получила чуть больше $16 млн инвестиций и предложение о поглощении за полмиллиарда долларов, если проект выйдет на вторую фазу клинических испытаний — очевидно, что перспективы были более чем радужные.
Ученые обнаружили, что подавление выработки кофермента тетрагидробиоптерина (как реакции на травму или воспалительный процесс) в организме до уровня нормы позволит влиять на интенсивность боли разного происхождения, снимая острые болевые синдромы без угрозы появления зависимости или привыкания (когда эффективность лекарства со временем уменьшается и требуется увеличение дозы).
Авторы разработки опирались на многочисленные исследования в области генетики и были уверены в успехе. Однако в 2017 году проведенные токсикологические испытания за несколько дней до окончания лабораторных тестов указали на неприятные неврологические осложнения, которые внезапно поставили крест на разработке.
Стартап мог попросить еще денег (ему бы их дали), чтобы попробовать решить проблему за два-три года с минимальной вероятностью успеха. Однако Quartet решили закрыть. Но, может, не насовсем: в 2018 году те же ученые выяснили, что влияние на упоминаемый кофермент можно использовать в терапии раковых заболеваний.
«Без желания делать ошибки у вас не получится»
Три примера, описанные выше, часто приводят в качестве назидания тем, кто собирается пойти в биотехнологии и в одиночку (почти) создать новое лекарство иди средство диагностики. В первом случае наблюдается переоценка сил, во втором — возможно, малая финансовая отдача и другие трудности, в третьем — неожиданные непреодолимые негативные побочные эффекты. Есть еще и откровенно проблемные стартапы. К таким относят многомиллиардный Theranos, о котором мы писали раньше.
По мнению Роберта Лангера, которого называют Эдисоном от медицины и который является сооснователем нескольких десятков биотехнологических компаний, медицинские стартапы не отличаются от «обычных», им так же сложно выжить. Причины — критика со стороны научного сообщества, сложности в получении грантов на первых этапах и инвестиций на более поздних, производственные и регуляторные проблемы, клинические испытания редко проходят гладко. «Список можно продолжать бесконечно», — говорит Лангер.
Фитнес-браслеты. Есть на складе
«Хотите быть инновационными? Без желания делать ошибки у вас не получится. Если вы их избегаете, вы, вероятно, делаете что-то не то. Если вы изучаете выбранную проблематику недостаточно глубоко, вы вначале не столкнетесь с ошибками, но позже обязательно что-то пойдет не так», — уверен именитый ученый.
Аналогичного мнения придерживается партнер инвестиционного фонда Atlas Venture (который вложился как минимум в один из перечисленных выше стартапов) Брюс Бут: «Менее 5% проектов по разработке лекарств добираются до рынка».
Поэтому можно с определенным интересом (и надеждой) наблюдать за тем, как развивается ситуация с поиском вакцины от COVID-19. На сайте clinicaltrials.gov, который представляет собой базу данных медицинских исследований с поддержкой инвестициями, в данный момент опубликованы сотни документов о разработке и тестировании препаратов для лечения заболевания, вызванного новым коронавирусом.
Здесь упоминаются как достаточно экзотические способы лечения (например, гранулы из экстракта древесного гриба), так и зарегистрированные препараты. В частности, DAS181, который применялся при эпидемиях свиного гриппа, проходит испытания на эффективность против COVID-19. По словам китайских врачей, он, вероятно, сможет бороться с наиболее серьезными симптомами болезни.
Сейчас медики активно ищут «коктейли» из методик и препаратов, которые позволят найти лекарство от напасти. Позже ожидается появление новых лекарств, однако почти наверняка появятся они из лабораторий крупных корпораций с многомиллиардными бюджетами или господдержкой.
Во всем мире компании активно проводят тесты старых и новых способов борьбы с коронавирусной инфекцией, некоторые существующие препараты дают положительный эффект. Однако целью ученых и фармацевтических компаний является создание вакцины, которая появится примерно через полтора года.
Что такое вакцина? Способ «обмануть» болезнь, заставив организм думать, что он болен. Начинается иммунная реакция (болезнь в легкой форме), подготавливая тело к «настоящим» бактериям и вирусам. В случае контакта с ними организм уже знает, как бороться. Считается, что вакцинация позволяет избежать возникновения эпидемий.
Из чего состоит вакцина? Компонентов много, один из основных — антиген, который рассматривается телом как чужеродный агент и является «представителем» вируса или вредного белка либо ослабленным вариантом вируса. Также важным является адъювант — «усилитель» иммунного ответа. Встречаются в вакцинах и консерванты, предотвращающие рост «ненужных» бактерий. Это очень упрощенное описание «состава» вакцины.
Сейчас ученым нужно найти и выделить из SARS-CoV-2 жизнеспособный антиген, который запустит иммунную реакцию организма. Компании намерены использовать «программируемые» ДНК-вакцины, однако подходы у них разные. Вероятно, образцы, готовые к испытанию на людях, появятся через пару месяцев или даже раньше.
Почему так долго? Каждый препарат должен пройти через все стадии разработки и проверки — даже в нынешней ситуации: лекарство не должно вредить.
Этапы включают себя «дизайн» вакцины — изучение патогена и способов заставить иммунную систему реагировать на него. Затем — испытания на животных для получения данных о реакциях и ярко выраженных эффектах (не всегда позитивных). Испытания на небольшой группе людей для изучения побочных эффектов — это первая фаза. Расширенное изучение реакций на большой группе людей — вторая фаза. Третья фаза — длительные тесты на большой группе людей. Только после этого регулятор даст добро на применение вакцины на основании полученных данных.
Обычно процесс, описанный в абзаце выше, занимает лет десять. Но не в этот раз.
Источники: WBUR, Forbes (1, 2, 3), Xconomy, FierceBiotech, The Balance, Biospace (1, 2), Medical Xpress, Endpoints (1, 2), FOX 5, BIBA Medical, San Diego Business Journal, Business Wire, CNET, ABC 10 News.
Термометры. Есть на складе
Читайте также:
Хроника коронавируса в Беларуси и мире. Все главные новости и статьи здесь
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by