Однако в современном мире агрессия становится одним из наименее эффективных способов добиться влияния: она вызывает отторжение цивилизованного общества и останавливает развитие. Почему? Вероятно, из-за глобализации, где все завязаны на всех. При таком раскладе удобнее найти свою нишу, стать полезным для остальных и получать в ответ такое же отношение к себе.

«Стать полезным для остальных» звучит плохо? Почему же, если эта польза выражена в товарах, технологиях, услугах, востребованных по всему миру. Сложнее найти свое место, оставаясь при этом независимым и, что важно, самостоятельным. Именно неумение жить самостоятельно убило множество обретших независимость колоний прошлого. А неумение признавать ошибки добило остальных.

Поэтому давайте поговорим о Корее, когда-то бывшей одной страной, но после Второй мировой войны разделившейся на Северную и Южную. Все завертелось после 1945 года, когда Советы и США поделили страну между собой, заняв соответствующие территории. В 1946-м в северной части страны стартовала национализация, плановая экономика и появились иные черты, характерные для «колоний» СССР. Власть начала концентрироваться в руках будущего великого вождя товарища Ким Ир Сена.

Южная Корея пошла «западной» дорогой, хотя не все были довольны американской концепцией развития и политического строя. Точка окончательного разделения была достигнута в 1948 году, и коммунизм остался прерогативой Северной Кореи.

Первым президентом Южной Кореи стал Ли Сын Ман, но не ему страна обязана взлетом — экономическим и социальным. История, конечно, помнит о нем — как о президенте, на время правления которого пришлись Корейская война (ее называют конфликтом между США и СССР) и бескомпромиссная борьба с коммунизмом. Правда, считается, что коммунистами первый президент Южной Кореи называл всех несогласных с ним — и репрессировал.

Корейская война (1950—1953) подкосила экономику, но это не помешало Ли оставаться у власти при поддержке США в общей сложности 12 лет. Он также изящно решил проблему очередного переизбрания: не имея права баллотироваться, внес изменения в конституцию. Затем внезапно умер альтернативный кандидат, и Ли Сын Ман получил 100% голосов на выборах 1960 года.

Но для Ли все закончилось массовыми волнениями и обвинениями в фальсификации выборов. Войска приняли сторону протестующих, президент подал в отставку и бежал. Его место занял Пак Чон Хи — почти бескровно. Ему досталась все еще отсталая страна, заметно уступающая северной части: ведь все производства достались Ким Ир Сену, к тому же того активно подпитывал СССР.

Южная Корея начинала свой путь заново — как одна из беднейших азиатских стран. Курс был выбран на индустриализацию — по примеру соседки, однако еще предстояло решить вопрос недостатка ресурсов, мизерного домашнего рынка, высокой населенности, зависимости от внешних источников финансирования (которые были скудны), а также превалирования импорта ($390 млн против $55 млн экспорта).

В 1961 году ВВП страны равнялся $2,4 млрд, или $94 на человека. Это была аграрная страна, доля производства составляла 15% ВВП. О науке и развитии технологий не задумывались: людей бы прокормить. Хотя сразу после Корейской войны был создан Военный научно-исследовательский институт, а в 1959-м — Институт исследований ядерной энергетики. На фоне общей разрухи так себе достижение.

Однако после прихода к власти Пака Чон Хи ситуация начала несколько меняться. В 1964 году на развитие науки было направлено $5 млн, что позволило создать рабочие места примерно для 5 тыс. ученых и инженеров. За пару лет до этого правительство разработало план, согласно которому страна должна была двигаться в сторону замещения импорта и продвигать экспортное направление. Одновременно стало очевидно, что основным ресурсом страны является человек — средства необходимо вкладывать в его развитие.

В некотором смысле Южная Корея следовала тем же путем, что и Сингапур, хотя менее напористо. Так, в стране решили активно заимствовать иностранные технологии, а затем адаптировать их под собственные нужды. Побочный эффект такой стратегии — ненужный рост зависимости от крупных иностранных предприятий (особенно если речь идет о прямых инвестициях). Что ж, решение простое: технологии можно изучать и получать путем обратной разработки, никто не мешает наладить OEM-производство. Последнее стало одним из важных моментов развития местной промышленности.

Дело в том, что при OEM-производстве иностранные компании обеспечивали весь цикл производства — от материалов до контроля качества. А местная рабочая сила получает опыт и (косвенно) доступ к новым технологиям. Плюс, само собой, постоянное взаимодействие с заказчиками из-за рубежа — это приток средств и специалистов.

Несмотря на позитивные изменения, 1960-е годы стали непростым периодом для Южной Кореи. По крайней мере народ не слишком ощущал на себе рост благосостояния, хотя ВВП активно повышался (с этим вообще никогда не было проблем). Началось и позже продолжалось активное развитие и перепрофилирование фирм, ныне крупнейших компаний страны: Samsung, LG (тогда она называлась иначе, Goldstar — один из «исторических» и известных вариантов), Daewoo и многих других на слуху. Некоторые до Второй мировой были малозаметными предприятиями, другие появились уже во второй половине прошлого века.

Ну а очередной этап развития страны начался с новым десятилетием. Этому способствовали накопленный опыт и налаженные связи. Хотя, если сравнивать с 1950-ми, когда и пропитание найти было проблемой, изменения казались весомыми.

Оставалось одно очень значительное «но»: Пак Чон Хи не был «добрым» президентом, он правил жестко, постоянно усиливая свое влияние. К концу второго своего срока Пак заявил, что не держится за власть и не станет участвовать в новой избирательной кампании (да и не мог по конституции). Но позже он изменил точку зрения, провел референдум, увеличив время правления и убрав ограничения по срокам, и остался у руля. Власть сосредоточилась в руках военных, а президент сбросил демократический флер, став обычным диктатором.

Тем не менее на фоне жесткого правления экономика Южной Кореи росла — позже процесс даже называли «чудом». Страна продолжала активно инвестировать в технологии, расширяя сферу интересов. Росла химическая промышленность, которая развивалась за счет развертывания производств под ключ (подобный подход применялся и в других областях): вот тебе готовая фабрика, сырье и обучение.

Кроме того, продолжалась практика лицензирования иностранных технологий: правительство выбрало более эффективный и сжатый по срокам способ получения всего необходимого для конкуренции на международном рынке товаров и услуг. Одновременно государство основывало новые исследовательские учреждения, тесно сотрудничающие с частным бизнесом, — эдакое разделение труда, когда каждый занимается тем, что у него получается лучше, но под пристальным присмотром властей.

Некоторые эксперты считают, что подход Южной Кореи к получению технологий представлял собой палку о двух концах. С одной стороны, страна экономила и избегала ограничений на применение технологий в своих интересах, с другой — без прямых инвестиций многие технологии остались недоступными. Однако негативный эффект отчасти проявился много лет спустя, и к тому моменту Корея изменила тактику.

И вновь очередное десятилетие стало отдельным этапом развития страны. Чаша терпения корейцев окончательно переполнилась к 1979 году. В 1978-м Пак Чон Хи выиграл выборы. Назвать борьбу за пост президента ожесточенной было нельзя, так как Пак оказался единственным кандидатом. А спустя примерно год на него было совершено очередное (третье по счету) покушение — на этот раз успешное. Исполнителем стал директор южнокорейского ЦРУ, который позже был казнен вместе с сообщниками.

Во главе страны после переворота встал Чон Ду Хван из того же ЦРУ, так как он возглавлял Комитет по чрезвычайным мерам охраны государства. Уже на следующий год случилось жесткое подавление протестов: было убито около 200 человек, вновь ввели военное положение. Затем Чон получил президентский пост после непрямых выборов (такие были прописаны в новой конституции, которая увеличивала сроки правления — по итогам очередного референдума), и. о. президента Чхве Гю Ха ушел в отставку.

Новая конституция ослабила контроль государства, произошла либерализация законов, появилось больше свободы действий для бизнеса. Чон Ду Хван не стал полностью перекраивать страну на новый лад и придерживался ранее выбранной стратегии развития экономики, ее индустриализации и инвестирования в человеческие ресурсы.

С конца 1970-х экономика Южной Кореи становилась все более наукоемкой, что требовало повышения общего уровня образования — на это средств не жалели. А развитые страны начали видеть в Южной Корее конкурента на международных рынках — получать технологии извне по привычной схеме становилось все сложнее. В ответ правительство страны попыталось пойти на дальнейшую либерализацию законодательства с целью привлечения инвестиций, но эффект был незначительным.

В 1980-х очевидным решением стало создание собственных R&D-центров, а также всяческого поощрения их развития среди частников. Для этого были выделены государственные гранты, размер которых зависел от экспортной эффективности: чем больше продаешь за границу, тем больше денег получишь. Само собой, поддерживать убыточные предприятия «абы работали» никто не хотел: более выгодно развить успешные, которые создадут дополнительные рабочие места взамен потерянных. Тогда особенно активно начали разрастаться чеболи — конгломераты компаний с единым административным центром. В Японии, к слову, существует подобная схема «семейного» бизнеса — дзайбацу. Именно чеболи могли позволить себе вкладывать огромные деньги в R&D, тогда как малому и среднему бизнесу на это не хватало ресурсов.

К чему это привело? К постепенному отказу от ввоза иностранных технологий и росту затрат на разработку собственных — и, соответственно, независимости от чужих разработок. По состоянию на 2019 год, к примеру, предприятия Южной Кореи тратили на R&D около 4,6% (чуть более $100 млрд) своего ВВП — больше в процентном отношении было только у Израиля (4,9%). К слову, с ростом вовлеченности в процесс частных компаний участие государства снижалось — и деньги можно было направлять на другие нужды.

Заметный провал случился во время Азиатского финансового кризиса 1997—1998 годов, когда валюта страны начала активно обесцениваться, а рынки лихорадило. Спустя пару лет Южная Корея вначале вернулась на прежний уровень собственных инвестиций в R&D, а затем нарастила их. Сильная экономика и в будущем удерживалась на плаву, не впадая в рецессию даже в самые сложные времена. Да, могла вырасти безработица, упасть курс и так далее, но затем все органично восстанавливалось.

Сейчас страна считается одним из технологических лидеров мира. Она присутствует, вероятно, во всех сферах производства и услуг, причем не формально, и входит в первую десятку крупнейших экономик мира. Это произошло, кроме прочего, благодаря пандемии нового коронавируса, и, по мнению аналитиков, страна останется в топе до 2026 года.

Конечно, в истории Южной Кореи случались взлеты и падения (они будут происходить и в дальнейшем: экономика-то индустриальная), однако теперь ее сравнивают не со страной-соседкой — Северной Кореей, а с Канадой, Францией, Германией и другими развитыми регионами. Но чтобы достичь этого, понадобилось много лет и усилий, в том числе по борьбе с коррупцией, которая является бичом многих азиатских стран. Интересен и тот факт, что Южная Корея, которая некогда была получателем помощи от Организации экономического сотрудничества и развития, стала ее донором.

Источники: St. Louis Fed, E-International Relations, OECD, CNBC, Issues in Science and Technology, Science & Technology Office Seoul, BBC, Brookings Institution, CountryEconomy

---

С бесплатной доставкой при оплате Mastercard или от 15 р. Пополняйте запасы стиральных порошков и капсул в Каталоге Onliner

Читайте также:

• «Криминальный гипноз», «колектор» и «кридит». Вот как мошенники пытаются дурить белорусов
• Судьба вундеркинда. Самый умный в мире человек, которого все забыли

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by