Студент — организатор выставки ретрокомпьютеров рассказывает о своем увлечении

Мы побеседовали со студентом 4 курса БГУИРа Александром Александровым, который собственноручно восстановил не один десяток компьютеров прошлого века и организовал их выставку. В нашей статье Александр расскажет о том, почему программировать приходилось в тетрадях, а также о тех сложностях, которые пришлось преодолеть, чтобы мы с вами могли пустить слезу ностальгии по ЭВМ.

О детстве с компьютерами

Все начиналось не столько с собирательства компьютеров, сколько с интереса к компьютерам вообще. В три года мне подарили мой первый компьютер «Байт». Тогда я еще плохо себя помнил. По словам родителей, обесценивающиеся белорусские деньги решено было потратить на покупку электронной машины. Именно на «Байте» я научился читать, писал первые программы и играл.

Вот это издание было единственной книгой о компьютерах в моем возрасте. На ее страницах печатали программы на бейсике, которые можно было «вбивать» и потом разбираться в их работе. Так состоялось мое первое знакомство с программированием: лет в пять я сидел с отцом и «вбивал» код. Ради интереса на «Байте» я написал симулятор загрузки компьютера — на экране двигалась мышка, шел процесс загрузки и отображались иконки. Конечно, это были детские поделки. А саму картинку я подсмотрел в первых компьютерных салонах, которые только начали открываться.

Как и у многих, родители считали, что частое использование компьютера «посадит» кинескоп телевизора. Так что время за «Байтом» у меня было ограничено, приходилось писать программы в тетрадях и сверять черновики. Также не выходило сидеть за компьютером каждый день — нужно было учиться в школе, да и телевизор смотрел не только я один. В итоге получалось лишь 2—3 часа на выходных, остальное время я «работал» на бумаге.

Когда мне было 12 лет, я добрался до отцовских журналов «Радио», где нашел статьи про самодельные компьютеры «Орион-128», «Радио-86 РК». Я открыл журнал и увидел большую схему платы. «Что это? Мы должны ее собрать, это компьютер», — заявил я тогда отцу. Отец немного подумал и раздобыл у знакомого практически рабочий компьютер РК-86. Он был хуже «Байта» по возможностям и характеристикам, но это было что-то другое. Не было графического, имелся только текстовый экран, а объем оперативной памяти составлял 32 КБ. Компьютер мог выводить только приветствие и мигающий курсор, ну а дальше работа шла в шестнадцатеричных кодах: устройство отрабатывало примитивные директивы вроде ввода байтов в память, выводило дамп на экран, запускало программы на выполнение, отгружалось и сохранялось.

Если в «Байте» на бейсике был осмысленный текст, то для РК-86 в журнале публиковались огромные дампы в шестнадцатеричном коде, и набрать 8 КБ текста было серьезной задачей. На то, чтобы это сделать, уходила неделя-полторы. Какое-то время я даже приноровился печатать без телевизора — просто включал компьютер в розетку и набирал вслепую. Потом подключал к телевизору и проверял ошибки. Получалось нормально, за 3—4 часа работы можно было «вбить» до килобайта.

После этого одноклассник подарил мне Commodore 16. Лишь клавиатура, пара проводов, магнитофон и коробка. Без книжек и кассет, без документации. Так как у меня уже был опыт работы в мониторной среде, я смог вытащить данные о нем из его прошивки. Все бейсиковские токены я вытаскивал из памяти сплошным словом, переписывал на бумажку, делил по смыслу и подбирал аргументы к каждой команде. На компьютере тогда не получалось делать ничего серьезного, сказывалось отсутствие софта и руководств по машине.

В 2005 году, на 13-летие, мне подарили компьютер IBM PC. С него началось тесное знакомство с компьютерным миром. Я участвовал в школьных олимпиадах по программированию, а кое-какие задачки решал дома. Интересоваться этим я начал еще в 4-м классе, но несколько лет мог заниматься только в школе, так как там был доступ к нормальной машине. Из своих достижений могу отметить 2-е место на области, но на республике я не взял диплома, поскольку завалил 1-й тур.

Интересно было, разбирался, как ОС работает. Доходило до удаления папки Windows. Вот тогда я получил первый опыт переустановки системы и криков родителей. В игры я почти не играл, слабость испытывал только к серии Need For Speed.

«Фишка» в том, что примерно через год после того, как у меня появился нормальный компьютер, меня потянуло обратно на «Байт». Сначала я попробовал работать на эмуляторе, а после захотел и свой старый компьютер вытащить. Достаю, а он сломался.

Я добрался до интернета и увидел, что и кроме моего ретрокомпьютера было много интересных машин. Как оказалось, для слабо изученного мной Commodore 16 существовало большое количество разнообразных игр. Там же я узнал про Commodore 64, про какую-то «Амигу».

О трех легковушках компьютеров

Однажды мне позвонил знакомый отца и сказал подойти, так как у него для меня есть много интересного. Я пришел со школы, взял тряпичную сумку… Прихожу, а там выносят первый ящик. Был там и Commodore 64, и «Байт-01», много литературы, мониторы… Я тогда просто в шоке был — очень неожиданно было получить почти три груженые легковушки компьютеров.

В тот момент я и подумал: почему бы не использовать это как начало большой коллекции. И началось — форумы, интернет, знакомые… Компьютеры привозились, ремонтировались и чистились, как на заводе.

Пока машин было мало, они хранились дома на антресолях и под кроватями. Когда я принес домой еще один старый компьютер и ящик с дискетами, терпение родителей иссякло. Казалось, что придется все это выкидывать или продавать. Но в итоге перебросили в частный дом к бабушке в Бресте, в нежилую пристройку. К сожалению, из-за сырости и перепада температур техника там быстро ржавеет, окисляется. Бывает, привозишь рабочий компьютер, а через год забираешь «труп». Но это лучше, чем ничего — дома хранить все невозможно. Сейчас мне пока помогает БГУИР — выделил комнату в общежитии, где можно хранить машины в нормальных условиях.

Старая техника всегда ломается, без этого никак. Не завтра, так послезавтра. Нужно разбирать, перепаивать. Может выгореть транзистор, полететь предохранитель. Но самая большая проблема — когда горит мелкая логика. Да еще оно бывает так погорит, что с ходу не вычислишь, приходится писать свои тесты для отдельных узлов.

Например, мы запустили дигитайзер, он проработал час, и из блока питания повалил дым: пробило конденсатор, и он вскипел, «выплюнув» внутренности наружу. Сохнут емкости, и приходится перепаивать.

Многие компьютеры приходили в виде «трупов». Вчера вот принесли печатную машинку, я ее раскрутил и пытаюсь запустить. Пока не удается, нужно брать в руки осциллограф и искать проблему.

Компоненты беру на «Интеграле», на рынке в Ждановичах и распаиваю из старых компьютеров. Кое-какой запас микросхем у меня уже имеется.

Об организации выставки и планах на будущее

Год назад у нас достаточно спонтанно прошла первая выставка, мы ее сделали буквально за два дня до открытия. В этот раз у меня уже было видение, как ее сделать лучше. За полгода до начала мы стали перевозить технику из Бреста, хорошо помогали знакомые. Но перевезти все экспонаты не получилось.

Мы перевезли их все за неделю до выставки. Фактически каждый день по 4—5 часов мыли, расставляли. Мне помогали друзья.

На выставку приходили в основном студенты и взрослые мужчины. Особой популярностью пользовалась геймзона — поиграть на приставке в Mortal Kombat хотел каждый второй посетитель.

Хорошо завлекает людей «Угадай мелодию» с 8-битными ритмами.

Во время выставки я циркулировал между паяльником и должностью экскурсовода.

Когда пришли пятиклассники, быстро стало понятно, что им не очень интересны компьютеры. Поэтому мы просто организовали стрельбу по уткам.

Все, что есть на выставке, было отдано в дар или куплено за мои деньги. Некоторые вещи я брал в долг, а потом возвращал наличными. Например, оригинальный «Спектрум-128» я взял за 100 долларов в те времена, когда у меня и пятидесяти не было — оставалось только на пару походов в столовую и чтобы дотянуть до стипендии.

Но я понял, что если не куплю сейчас, то потом будет тяжело достать такую машину в такой комплектации. Одолжил у друзей. Хорошо, когда приносят в дар: сегодня приехал человек из другого города и отдал жесткий диск Maxtor.

Оригинальную японскую приставку NES, «отца» приставок «Денди» и «Сюбор», на мероприятие принес один знакомый, после выставки он положит ее на антресоли.

Проблема действительно в финансах: если есть деньги, будут любые компьютеры. Если я предложу за какую-нибудь суперраритетную машину 1000 долларов, то, разумеется, она у меня будет. А если предложу 10, то, конечно же, у меня ее не будет.

О планах на будущее и о себе

Я бы хотел, чтобы получился музей. Прежде всего это возможность расставить компьютеры так, чтобы их можно было в любой момент включить. Также это возможность хранить машины. Мне осталось учиться полтора года, и неизвестно, где хранить компьютеры, когда придется освобождать помещение университета. Придется искать машину на Брест и снова отправлять их в сырую пристройку либо раздавать по знакомым, продавать. Но как я могу продать то, что мне подарили?

Сам я работаю на ноутбуке ASUS K50ID. Знаю, что многие хвалят Apple, но собственного пока не появилось, поэтому ничего определенного сказать о нем не могу. Со стороны это больше похоже на сектантство, откровенно говоря. Продукцию их компании я уважаю, потому что ребята могут многие вещи хитро продвинуть и продать за большие деньги.

Мне понравилось, как сделаны старые компьютеры Apple внутри: они полностью разбираются без отвертки, даже на материнской плате и массивном блоке стоят удобные защелки.

Сейчас я учусь и работаю в Академии наук, в Объединенном институте машиностроения, в лаборатории бортовой мехатроники. Мы разрабатываем бортовые системы для автотранспорта (автобусов, фур), я пишу регистраторы для внутренних целей. Недавно закончили испытания стенда для тестирования карданных валов. В университете мне дали на администрирование стойку серверов, я ввожу в строй новые серверы, конфигурирую сети и хранилища.

Все это мне не только нравится, но и крайне интересно. Правда, частенько бросает из одного в другое. Я в свое время устанавливал спутниковое ТВ, ездил и настраивал ресиверы, почти два года оцифровывал старые кассеты, извлекал телетекст.

Конечно, увлекаюсь cобирательством и восстановлением «железа», довожу до совершенства аудиотехнику. Нравится и спутниковый прием, и радиолюбительство — приятно иногда просто послушать радиоэфир, морзянку, сводки погоды в Мексиканском заливе… Ремонтирую все, что попадает под руку.

Для меня проблематично придумать идею самому. Мне проще ее реализовать. Именно в сфере IT я далек от всего этого. Больше всего ненавижу front-end, так как считаю себя нулевым дизайнером. А вот консоль для меня — родная стихия. Я в офисе не работаю, не пользуюсь GitHub. Делать аппаратные вещи удаленно не могу. Я, конечно, отлаживаю все на виртуальном макете, но мне обязательно нужно приехать на объект, «прошиться» и посидеть с дебаггером. Я должен быть уверен, что там никого не убьет, что ничего не раскрутится и не улетит.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. db@onliner.by